ИЗ РАССКАЗА МАМЫ
“Это было в 1963 году. Моего
мужа, молодого инженера, направили по распределению в маленький поселок
в Коми-Пермятский округ. Я только что окончила медицинский институт (мы
с мужем одногодки) и с энтузиазмом последовала за ним. Городские жители,
мы слабо себе представляли насколько деревенская жизнь может отличаться
от той, к которой мы привыкли. Нас поселили в крохотной комнатушке деревенского
дома, рассчитанного на несколько семей. Центральное место в этом доме,
а точнее избе, занимала огромная русская печь, на которой вечно что–то
кипело, шипело и жарилось. Место “общего пользования” находилось
во дворе, туда же выливали помои, поэтому зловоние и огромные “сизокрылые”
мухи первыми встречали тебя у порога дома. Баня была только у соседей,
и с хозяйкой приходилось всегда договариваться заранее. Моей единственной
коллегой оказалась пожилая фельдшерица, родившаяся в этом же поселке.
Помимо своих фельдшерских обязанностей, она выполняла еще функции хирурга,
акушерки и педиатра. Через пару недель после нашего переезда выяснилось,
что я беременна. Ни о каком аборте не могло быть и речи, а это была, не
стану скрывать, первая мысль, мелькнувшая у меня в голове. Два года назад
у меня была внематочная беременность, после нее я не беременела и стала
уже опасаться, что так и останусь бездетной. Несмотря на тяжелый быт,
к которому я совершенно не была подготовлена, огромную нагрузку на работе,
я чувствовала себя замечательно. Кроме того, я вдруг превратилась просто
в красавицу, такого обилия комплиментов я не слышала никогда: ни до беременности,
ни, к сожалению, после. Я готовилась стать матерью, но моих теоретических
знаний, приобретенных в институте, явно не хватало. Очень помогла Тая
– так звали фельдшерицу. Она учила меня, как нужно готовить грудь,
какую делать гимнастику, как правильно питаться, как терпеть схватки,
как вести себя во время потуг и еще многому тому, что могут знать только
женщины, сами выносившие и родившие детей. Схватки начались рано утром.
Мой муж, когда я начала стонать и хвататься за поясницу, впал в состояние
беспомощной паники и, по–моему, ему хотелось куда–нибудь исчезнуть
на время, во всяком случае, до тех пор, пока не родится малыш. Мне, честно
говоря, тоже было несколько не по себе оттого, что он видит, как из меня
что–то вытекает, как мой толстый живот ходит ходуном, как искажается
мое лицо от боли... В то время беременность, роды и вообще всякие женские
“проблемы” считались делом чуть ли не постыдным и единственное,
на что мы тогда были способны, это стыдливо прошептать: “Уйди, пожалуйста...”
В родильном доме районного центра, куда меня два часа везли на газике
председателя, все осуществлялось строго по плану: приемный покой, короткий
допрос для заполнения истории родов, клизма и кровать в палате с двумя
другими женщинами, где мы хором стонали во время схваток и так же хором
вдруг стали тужиться. Я почему–то стеснялась кричать во все горло,
как мне того хотелось, и, может быть, поэтому, уже на родовом столе, когда
боль стала совершенно невыносимой, потеряла сознание, правда, на очень
короткое время. Очнувшись, я увидела перед глазами голую розовато–сизую
попку и услышала слова акушерки: “Лена, посмотри, какая у тебя хорошая
девочка!”
Уже в 20–х годах началась настоящая революция
в области медицинского обслуживания беременных женщин и новорожденных.
В 1921 году было открыто 1402 яслей, 135 Домов матери и ребенка,
118 молочных пунктов, 216 детских консультаций.
Первая
“Консультация для беременных”, как совершенно новый тип
профилактического учреждения, была открыта в Москве в 1922 году
при родильном доме им. Грауэрмана. Со временем объем деятельности
подобного рода консультаций вышел за рамки наблюдения за беременными
и стал охватывать все вопросы охраны женского здоровья. Поэтому
с 1925 года их стали называть “консультациями для женщин”,
а впоследствии – “женскими консультациями”.
  
|
На
главную