5
мая 2006
Выяснилось, что для того, чтобы дети могли беспрепятственно летать
к Свете в Германию нужно ее нотариально заверенное согласие на пересечение
ими границы России. Это значит, что необходимо приехать в российское
консульство в Берлине и его оформить. Мне показалось, что лучше
туда заранее позвонить и назначить встречу с нотариусом. И не зря!
Утро.Перед консульством томится толпа изможденных людей. Они, чтобы
успеть попасть к нотариусу сегодня, здесь ночевали... Путь нам преграждает
охранник. Объясняем ему, что у нас на это время назначен termin
(почему-то сотрудники нашего консульства тоже используют немецкий
сленг). Профессионально наглый взгляд выдает сотрудника органов.
У меня на руках Ленька, за спиной рюкзачок. "Сюда с рюкзаками
нельзя! Видите объявление?!". "Видим, но когда мы звонили,
нас никто об этом не предупредил. Тогда где можно оставить вещи?"
Небрежно показывает рукой в сторону объявления. В уголке листа приписка
ручкой, что ближайшая камера хранения находится на вокзале в нескольких
остановках метро отсюда. Под удовлетворенными взглядами людей из
очереди мы вытряхиваем из рюкзака памперсы, салфетки и документы,
рассовываем все по карманам, скручиваем пустой рюкзак в трубочку,
снова подходим к входу. "Здесь же написано: с рюкзаками нельзя".
Немая сцена. Света выходит из себя, пытается объяснить, что ради
этой встречи приходится таскать больного ребенка по общественным
местам. Я ее успокаиваю, переключаюсь на охранника. В конце концов
дверь нам открывают, милостиво разрешив оставить рюкзак внизу. Металлодетектор,
ноги на ширине плеч, обследование горсти мелочи. Окно выходит на
внутренний дворик. В центре аккуратно подстриженного газона стоит
белоснежный бюст Ленина, рядом копна букетов свежих цветов... Наконец
мы у окна долгожданного нотариуса. На площади в 80 кв.метров беснуется
толпа разъяренных униженных людей - человек 150: бывшие и настоящие
граждане России, представители турагентств... На всех около 20-ти
стульев. Оказывается, назначенное время встречи - это условность.
Нужно в общей очереди подать документы в окно. Когда мы в третий
раз переписывали заявление, Ленька уже бился в истерике. Но предстояла
еще получасовая очередь в кассу на оплату пошлины. Когда, наконец,
все было позади, и мы вышли на улицу, вспоминать про этот островок
нашей Советской Родины было стыдно...
7
мая 2006
У ворот стационара снова слышим русскую речь. Неужели к нам опять
пополнение? Знакомимся. Это семья «русских немцев» - переселенцев
из Казахстана. Разговаривают они между собой на смеси русского и
немецкого, а детки уже лопочут только на немецком. Они приехали
сюда из какого-то далёкого городка проверить, как проходит у ребенка
послеоперационный период. Мы рассказываем нашу историю. Спрашивают,
насколько дорого обходится нам наше лечение. Услышав ответ, папа
удивляется: «А вот мы и не знаем ничего про наши суммы - у нас всё
страховка покрывает!» Вот я и думаю, - всю жизнь, еще со школы,
мы ругали классовых врагов-капиталистов, эксплуатирующих несчастных
рабочих в своих странах, и гордились самыми бесплатными в мире советскими
образованием и медициной. А тем временем, в этих капстранах построили
самый натуральный социализм. Все люди здесь могут позволить себе
самое дорогостоящее лечение – хоть в полмиллиона евро, совершенно
не заботясь о его стоимости.
11
мая 2006
Результаты УЗИ показали, что опухоль мягких тканей у Лёнчика, в
сравнении с последним обследованием, уменьшилась еще на 30%. О том,
какие процессы происходят внутри косточки, можно будет с уверенностью
сказать только после компьютерной томографии, которую проведут на
следующей неделе. Надеемся, что и там есть прогресс. По всему видно,
что дело идет на поправку – у Лёньки появился мужской аппетит, он
требует ежедневную тарелку овсяной каши. Теперь он может не только
ползти к долгожданной цели, но если есть возможность подтянуться
на руках и встать на ножки, он долго не раздумывает: стоит и радуется
всему вокруг. Эта радость, конечно, слегка прибавила Свете забот
– теперь нужно все ценное поднимать от пола на более высокий уровень.
В воскресенье к Свете собирается ее мама, так что после возвращения
она сможет поделиться новыми впечатлениями.
Когда Лёне было три месяца у него обнаружили быстроразвивающееся онкологическое заболевание. Тогда потребовалось срочное уточнение предварительного диагноза (по мнению специалистов московского онкоцентра им. Блохина - нейробластома) и неотложное лечение. Однако в российских клиниках из-за затяжных новогодних праздников тогда это было сделать невозможно, и Лёню согласились принять в берлинской клинике Шарите. Благодаря средствам, собранным нашими друзьями, знакомыми и даже совсем незнакомыми людьми, благодаря невероятной теплоте и поддержке многих десятков людей, Лёня со своей мамой Светой смог пройти диагностику и начать лечение. В течение полугода врачи из Шарите лечили химиотерапией сложное и крайне редкое заболевание - меланотическую нейроэктодермальную опухоль новорожденных (Лёня лишь 25-й в мире малыш с подобной локализацией данной опухоли). Летом уже казалось, что врачи достигли успеха, но в сентябре началось новое прогрессирование заболевания. Нашелся хирург в Ганновере, который взялся провести сложнейшую операцию. Мы думали, надеялись, что самое трудное уже позади. Но весной 2007 года врачи обнаружили рецидив заболевания. К сожалению, растущую опухоль сначала приняли за естественные костные процессы во вновь сконструированной челюсти. В июне Лёньке была сделана повторная, еще более сложная операция. Снова восстановление и надежды. После очередной диагностики в конце июля немецкие врачи высказали мнение, что опухолевые клетки по-прежнему присутствуют у Лёника, но уверенности в этом не было. Снимки МРТ в течение нескольких месяцев не могли расшифровать ни специалисты клиники Бурденко в Москве, ни немцы. Болезнь проявила себя только в январе 2008 года. Лёньку госпитализировали в Морозовскую детскую клиническую больницу, где в течение 9-ти месяцев врачи пытались справиться с онкоклетками в центральной нервной системе мальчика (в ликворе).
Родители Лёни, Света и Дима Акимовы, выражают САМУЮ СЕРДЕЧНУЮ
БЛАГОДАРНОСТЬ всем людям, кто участвовали в судьбе нашей семьи в течение этого
трудного времени и помогали Лёне жить!